Жители северного Норска, пережившего в прошлом году самое разрушительное за всю свою историю наводнение, доделывают капитальные ремонты своих домов, страхуют их, укрепляют заборы и строят эстакады для автомобилей на всякий случай, чтобы волна не унесла. Часть пострадавших от воды людей село покинули или собирают чемоданы.

Может, и не Ноев — Норский ковчег построил коренной житель северного села Александр Коковин. Соседи так называют между собой домик, собранный из досок и будки от грузовика и поставленный на возвышение в виде старого армейского понтона.

Чтобы вода больше не добралась до его семьи. И не вытеснила из дома, как в прошлом году, сначала в школу, а потом в баню.

«На 100% чувствовать себя надежно нельзя. Если какая-то ситуация безвыходная, мы, конечно, уедем. Но хотя бы после наводнения мы здесь вполне можем находиться. Какие-то вещи здесь сохранить, занести», — поделился Александр Коковин.

Дом Александра Коковина стоит почти на самом берегу Селемджи. Каждый раз, как дождь, у него сердце замирает. В июне уровень реки поднимался. Семья запасалась теплой одеждой, матрасами, раскладушками — на случай, если соседей вдруг пришлось бы спасать от потопа.

Десятилетиями Нора и Селемджа мирно уживаются с прибрежным населением. Но на памяти людей дважды они пересекали границы, выходили из берегов и топили жилые дома. В 1972 году и в 2019-м. Так, после прошлогоднего наводнения 38 семей получили сертификаты на приобретение жилья в любом районе Амурской области. Почти половина уже покинули Норск. В селе на сегодня осталось меньше 70 домов.

В Норске есть семьи, чьи дома признали аварийными, но они отказались от получения жилищного сертификата, согласились на капитальный ремонт.

Даже Сергей Сенчишин, дом которого в прошлом июле северные реки чуть ли с землей не сровняли. Он выгребал из комнат тонну ила, песка и грязи, практически заново отстраивал свой угол и жил в теплице.

А в октябре поменял стеклянные стены на основательные — из бруса. И застраховал новьё. Гостей приводить приятно, говорит Сергей Прокопьевич и добавляет: чувствует себя именно здесь хозяином — в этих местах, которые осваивали еще его предки-казаки, где похоронены деды и живут братья.

«Сертификаты многие получили. Если они действительно уедут, то, я думаю, что поселок развалится. Мы отказались от этого, потому что здесь я родился, здесь и умирать буду, скорее всего. Мне бы не хотелось, чтобы поселок погиб», — рассказал Сергей Сенчишин.

Однако случается, что, наоборот, люди переселяются в Норск. Александра Назарова перевезла детей с мамой и мужем из поселка Майский Мазановского района. А Евгений Константинов в этом году сына от коронавируса спрятал в местной школе и вообще оставил квартиру в Благовещенске, чтобы жить там, где прошло его детство.

«Детство у нас было очень счастливое. Я вот вспоминаю, жили дружно. Вот Альдикон у нас речка, Селемджа, Нора. Промхоз был, лесхоз, перевалочная база, 3 магазина, школа, связь — работы хватало», — вспоминал Евгений Константинов.

Сегодня в Норске организации, где можно устроиться на работу, — это школа и магазины. Многие разъезжаются по вахтам, кто-то держит свое хозяйство, которое пришлось восстанавливать после наводнения. Евгений Константинов, например, видел, как в водовороте тонули его улики вместе с пчелами. Горевал. Но не бросил любимое дело. И этим летом снова качает мед. Такого вкусного и экологически чистого, как в этих сказочных дремучих лесах, считает пасечник, нигде не сыскать.